19 Мая 2015

Чтобы выйти из тюрьмы по «льготе», надо сперва сесть

Скандал вокруг волгоградца Антона Ланшакова, осужденного на пять лет колонии, разрастается. Ланшаков болен муковисцидозом, а такой диагноз освобождает от тюрьмы.

Дело 24-летнего жителя приволжского города Камышина Антона Ланшакова в понедельник сдвинулось с мертвой точки. Его адвокат Андрей Сабинин сумел, как он сам выразился в интервью газете ВЗГЛЯД, добиться взаимопонимания и с администрацией колонии в Ставропольском крае, где сидит Ланшаков.

«Во вторник Кочубеевский райсуд рассмотрит его ходатайство. Суд обязан в таком случае направить Ланшакова на медицинскую экспертизу. В четверг его должны этапировать в Георгиевск, в ИК-3», – сказал газете ВЗГЛЯД адвокат. Удалось Сабинину также повидаться с самим осужденным – тот пожаловался адвокату на ухудшение самочувствия.

Как добавил Сабинин, к сожалению, в ИК-3 нет пульмонолога, его поисками теперь ему самому приходится заниматься – он надеется, главный пульмонолог края согласится приехать. «Но процедура освобождения займет не меньше двух месяцев, – признал Сабинин. – И это по самому оптимистическому сценарию. Теперь все зависит от того, что решит медкомиссия». Если комиссия подтвердит диагноз, для освобождения понадобится новый процесс.

Мать осужденного Елена Ланшакова в минувшие выходные ездила в областной центр, в Волгоград, чтобы оттуда отправить в Ставрополь с междугородним автобусом лекарства для сына. «Там лекарства получили, но пока не могут передать сыну, – посетовала она в интервью газете ВЗГЛЯД. – Для этого, оказывается, требуется справка, рекомендация врача или рецепт за текущий год. А у него последние медицинские документы – за прошлый год».

Последний раз, по словам Ланшаковой, сын звонил ей 6 мая. «Первое, что я услышала, – тяжелое дыхание. Он говорит, мам, я, конечно, креплюсь, лекарства экономлю. Но у меня их осталось еще на день-два, и все», – рассказала она.

Муковисцидоз – редкое генетическое заболевание. Легкие больного забиваются вырабатываемой организмом в результате генетического сбоя вязкой слизью, и без специализированной помощи и дорогих лекарств его ждет медленная гибель от удушья. Стоимость лечения доходит до 2 млн рублей в год.

Правительство своим постановлением № 54 от 6 февраля 2004 г. «О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью» запретило содержать таких больных за решеткой.

В четверг Ставропольское управление ФСИН опровергло сообщения о том, что Ланшаков содержится без лечения. «В настоящий момент осужденный находится под динамическим наблюдением медицинской части учреждения ФКУ ИК-1 УФСИН России по Ставропольскому краю, где ему оказывается необходимый спектр медицинской помощи, с учетом рекомендаций врачей, где осужденный проходил обследование и лечение», – говорилось на сайте ведомства.

Ранее, по словам Ланшаковой, ей звонил начальник аппарата краевого уполномоченного Юрий Костюков, сообщил, что сын действительно начал получать лекарства, а со своей стороны пообещал всю возможную помощь.

По документам «болезнь прослеживалась»

Как писал волгоградский портал V1.RU, Антон Ланшаков в августе прошлого года попал под уголовное дело, возбужденное по ст. 228 УК РФ («Незаконный оборот наркотиков»). В феврале районный суд приговорил его к пяти годам колонии строгого режима.

При этом судья Алексей Рагузов в приговоре упомянул о «состоянии здоровья» Ланшакова. Молодой человек был взят под стражу в зале суда и отправлен в СИЗО, а в апреле этапирован в колонию – в ИК-1 в Кочубеевском (Ставропольский край).

«Антона задержали в августе. Пока он был под подпиской о невыезде, следователь был полностью в курсе и регулярно отпускал сына в Москву, на лечение в Институт пульмонологии. Его там обычно прокапывают, и он держится», – рассказала Ланшакова. Она не понимает, почему судья не принял во внимание состояние сына.

«Медицинские документы были приобщены к делу. Он же болеет еще с детства, все справки все последние годы, начиная, кажется, с 2008 года, посещение больниц Питера и Москвы – все было приобщено еще на следствии, – сообщил газете ВЗГЛЯД Николай Халабуда, тогдашний адвокат Ланшакова. – Болезнь его прослеживалась».

По словам бывшего защитника, на суде он ходатайствовал о назначении судебно-медицинской экспертизы. «Я конкретно задал бы эксперту вопрос о том, можно ли находиться в местах лишения свободы с таким заболеванием. Мать Антона сидела в зале и видела, что и судья, и прокурор всеми способами пытались не принимать у меня это ходатайство, но в итоге они все же приняли, приняли и потом отклонили», – посетовал Халабуда.

«Я напоминал суду о том, что подписку о невыезде мы не нарушали, на все следственные действия добросовестно являлись. Оснований применять такую жесткую меру, как реальный срок, я не видел. Я говорил: необходимо учесть его возраст, по материалам дела прослеживается, что его втянул в преступление второй фигурант, на котором действительно клейма негде ставить», – считает адвокат.

Судья: наказание «заслуженное»

Сам судья Алексей Рагузин согласился лишь лаконично прокомментировать случай Ланшакова. На его взгляд, приговор надо оценивать не с моральной, а только с юридической точки зрения, а принимать решение об освобождении молодого человека должен был не он, а тюремные медики.

«Я руководствовался законом. Порядок применения определен законом, а мы должны следовать закону. Не предусмотрено освобождение без заключения медицинской комиссии уголовно-исполнительной системы», – пояснил судья газете ВЗГЛЯД.

«Конечно, в приговоре я упомянул его состояние здоровья, чтобы назначить справедливое наказание. Порядок определен, и не мне его менять», – подчеркнул Рагузов. Он по-прежнему считает, что для подсудимого такое наказание «заслуженно».

На минувшей неделе многие издания поспешили обвинить судью в нарушении закона. И волгоградские, и московские издания сочли, что суд проигнорировал диагноз, автоматически дающий освобождение. Однако даже Халабуда согласен, что формально Рагузов ничего не нарушил, он имел право на такой вердикт. «В приговоре судья признал факт болезни. Он отметил, что принимает во внимание состояние здоровья подсудимого и поэтому назначает наказание ниже низшего предела, упомянутого в статье 228», – пояснил защитник, добавив, что низшей планкой был срок в восемь лет.

На самом деле парадокс заложен в самом постановлении правительства. Оно касается только осужденных, а не подследственных или обвиняемых, пояснил Халабуда газете ВЗГЛЯД.

«Когда на него надели наручники, я сразу его матери пояснил: если обжаловать приговор, то он пока не попадет в категорию осужденных. Пока будет тянуться обжалование, то есть еще два месяца, он будет сидеть в СИЗО. А так – через 10 дней приговор вступил в законную силу. После чего Антон по моей рекомендации написал заявление: прошу меня отправить в Волгоград, потому что в Камышине такие исследования не проводятся, в ЛИУ-15 создать медицинскую комиссию и решить вопрос о возможности отбытия наказания», – сообщил адвокат.

У тюремных врачей «произошел какой-то сбой»

По словам Елены Ланшаковой, сразу после приговора адвокат собрал папку документов и быстро отправил их в Волгоград, в больницу, тоже тюремную, чтобы там созвали комиссию. Туда же этапировали и сына. По замыслу адвоката, именно здесь, в лечебно-исправительном учреждении ФСИН (ЛИУ-15), врачи и должны были подтвердить диагноз и принять решение об освобождении. По версии матери, сына там приняли за симулянта.

«А в Волгограде – со слов Антона – доктор, который его принимал, сказал: «Зачем тебя вообще сюда привезли?! Твои родители подсуетились и купили эти справки». А родители – это вот я одна!» – возмущается Ланшакова.

«И тут вот какой-то сбой с медиками в Волгограде произошел, – более осторожно добавляет Халабуда. – Не знаю, что случилось. То ли они не захотели им заниматься, то ли не стали брать на себя ответственность. Но получилось, как получилось. Его отправили в колонию».

Получить комментарии в ФКУ ЛИУ-15 УФСИН (Волгоград) газете ВЗГЛЯД не удалось.

Тем не менее Халабуда считает, что в суде с молодым человеком поступили «не по-человечески». «Вам его надо видеть. У него живого веса – 50 кг. Он не тот человек, которого надо сажать. Что мешало назначить условный срок? – риторически спросил адвокат. – Да, совершил преступление, признал это. Но с учетом молодого возраста и заболевания? Масса смягчающих обстоятельств и ни одного отягчающего».

По мнению медиков, при муковисцидозе требуется очень сложное и дорогое лечение, которое в условиях колонии вообще невозможно.

«С этой болезнью люди доживают примерно до 25 лет. Он как раз такого возраста. Он мог умереть в любой день и дома, находясь в хороших условиях. Фактически, когда он находился дома, мы каждый день, как говорится, Богу молились, чтобы он прожил еще годик», – рассказала газете ВЗГЛЯД Татьяна Пищулова, завотделением поликлиники № 2 ЦГБ (Камышин), которая лечила Ланшакова.

«Они ездили раз в квартал в Москву. Иногда – раз в полгода, потому что семья небогатая, а средства нужны были большие. Он лечился регулярно, очень был всегда ответственный, спокойный, доброжелательный. Всегда здоровался, благодарил. Коллектив к нему относился тоже очень по-доброму. Принимали его без очереди – лишь бы продлить ему жизнь. Знали, что осталось ему, может быть, немного», – призналась Пищулова.

Она никак не комментирует обвинение в хранении наркотиков и лишь подчеркивает, что знала Ланшакова «только с положительной стороны».

Пищулова утверждает, что у осужденного не было прямой мотивации принимать наркотики – например, чтобы смягчить боли. «Боли при муковисцидозе нет. Есть постоянная температура, кашель, одышка даже в спокойном состоянии. Отсутствие аппетита. Ярко выраженное истощение, – посетовала врач поликлиники. – Он очень худенький».

"Взгляд"

Архив публикаций    

АКЦИЯ В ПОДДЕРЖКУ ДОНБАССА:

Сбор гуманитарной помощи осуществляет движение Интербригады (от Лимонова).

Введите сумму пожертвования и номер телефона: