28 Июня 2014

СИЗО-6. Живая плоть чужих раскладов. (с)

СИЗО-6... Вряд ли я расскажу вам что-то новое. Хоть кому-то - возможно. Живая плоть чужих раскладов за пристойным фасадом. Долгая дорога в дюнах. Здесь сидят женщины.

Не дают эти лекарства... ни зеленку, ни йод не допросишься. Таблетки - пять таблеток, говорят, парацетамола на камеру, 10 - аспирина. На семь человек флакончик капель от насморка. А в камере - сыро и холодно, разговор перемежается кашлем и чиханием. Сорок человек с лишним. Простужены. Нет горячей воды с 3 июня. Плановая профилактика плавно перетекла в аварию. Горячей воды нет. На улице - холодно. Мы: а второе одеяло если попросить?

Дружный смех сорока с лишним женщин. Какое там одеяло... У нас матрасы - как одеяла. Вот потрогайте. Да и днем накрываться нельзя, накажут. Вот и болеем. Врача, кстати, не дозовешься. Фельдшер "осматривает" через "кормовое" окно. Потом какие-то таблетки на него же может положить. Без названия, не пояснив, как принимать. Если сотрудник хороший - откроет окно и таблетки передаст. Если нет - то нет.

А зачем нам к врачу? - мы же, нам говорят, симулянтки... Вот в такой-то камере всё Лена симулировала... говорила, голова болит. Потом - умерла. Недавно это было. Старшая по камере, нервно: она что, умерла?.. Несколько голосов: а ты не знала? Она умерла. Ну, что ж... все под Богом...

А чего обращаться к стоматологу, если его нет? Вот флюс, вот воспаление, а где стоматолог? Смысл - к нему заявления писать?

Еще камера: а мы теперь - тубики! У нас женщина одна кашляла-кашляла, ее потом на Матроску отправили. А нас всех после этого - сюда сселили. Дали таблетки, сказали: пейте. Только не все их пить стали, говорят, они - вредные. Еще диету давали, раз у нас туберкулез, но недолго. Всего два дня. Потом кончилась диета. Вот и беременная у нас есть, тоже тубик теперь. Э, рукой помаши! Да, вот это она. А нас освободят - как мы теперь на работу нормальную устроимся, раз нас на учет теперь поставят?

Хм... который это уже раз за последние месяцы, когда больные, возможно, с туберкулезом попадают в камеру, где содержатся беременные? СИЗО-6...

На обследование не попадешь. Язва. На обследование не попасть. Онкология. Нам обещали, нам всё обещали. Матроску, обследование, лечение. А что толку от обещаний?

..."А я была на Матроске. А толку? Три месяца. Два раза осмотрел... терапевт. Один раз - при поступлении, один - когда приступ случился. Всё обследования ждала. Потом - выписали".

А о чем еще рассказать... Ну да, классно есть из одной миски второе на двоих. А вы - пробовали? Еда? Ну... совсем нехорошая еда. Мы ее есть перестали. Да ладно, говорим как есть, она несъедобная. Картошка эта - наполовину черная. Полусырая (ГОСТ, привет!) Она мороженая, что ли? Сухая? Надо же, а мы думали - перемороженая... Да только понюхать, как пахнет... кислое всё почему-то. Хлеб совсем черный стал. Раньше серый был - теперь черный, и почему-то пахнет чем-то... вроде скипидара. (В прошлый наш приход, с Зоей, совсем в других камерах нам говорили, что в хлебе - устойчивый запах керосина). Печень от этого хлеба болит. Вот суп рыбный, из консервов - он нормальный. Всё остальное... вы пробовали? Да. Только что. Тогда вы знаете. Правда, что ли, - пробовали? Да ладно... нет, серьезно?

А во внутреннем магазине теперь нет ничего. (Это где можно заказывать с лицевого счета). Да совсем ничего. Один сорт сигарет. Всё исчезло. Мы: а интернет-магазин... действительно товары меняют более дешевыми? Девушки: да! вот кстати, а что с этим делать? Платим за одно - приносят другое.

Девушка спокойно сидит на постели, не лезет в очередь на разговор, раскладывает перед собой разные разности. Смотрите, - тихо говорит, - если интересно... это всё из магазина. Видите, шампунь, кондиционер для белья, сигареты, кофе. Это не самая страшная проблема, но... Это всё просрочно. За это мы платим деньги. Большую наценку. Посмотрите на сроки годности, на даты изготовления. Вам будет интересно. Если это вообще кому-то интересно...

Нам интересно. Представляю фотографии пакетика кофе из шестерки. Внимание - на дату изготовления и срок годности. Этот кофе просрочился чуть меньше года назад. Его принесли девушкам в камеру. За их деньги. Всё остальное - приблизительно так же.

Журнал для учета заявлений. Вам приносят? Как когда. То приносят, то не приносят... Ну, примерно случаев в половине.

...Да скажи ты им... да скажите сами за нее... как есть, скажите. Да, ну тут с инсулином вдруг проблемы. Вот они - диабетички инсулинозависимые. И им сказала вдруг медсестра, так-то ее зовут: не будет вам больше бесплатного инсулина. Пусть родственники покупают, я устала за свои деньги покупать. А у них нет родственников.

Ой. В Матроске-то после наших бдений инсулин бесплатный им всё же давали. Изменился закон, мы не успели отследить? Помните: цена вопроса - четыре тысячи.

Радио не работает. И еще, говорят моей коллеге Лене Гордеевой, телевизоров-то тоже много где нет. Как нам узнать про Украину? Мы же ничего тут не знаем... Расскажите хоть вы. Как там?

А, и тараканов нельзя ли выморить? Противно же... Да? а к вам СЭС не приходила в последние дни? Вроде нет... Да что ты говоришь - приходила ж! Мы тогда еще на кухне сидели, а они тут что-то в камере делали. А смысл? Тараканы-то с нами тоже на кухне сидели, они ведь на кухне живут. Вылезли все потом и ходят, как раньше. Ничего с ними не случилось.

В. Я обратилась к ОНК в больнице СИЗО-1. Просила помочь с неврологическим обследованием. После этого меня сразу выписали. Даже инъекции назначенные до конца не довели. Думаю, всё дело в этом.

А вот К. Она никогда не жаловалась и не спорила с сотрудниками и администрацией. Она из тех, кто всегда говорил: "Всё отлично, спасибо администрации, жалоб и претензий к сотрудникам не имеем!" Пока ее не подселили в больнице Матроски к больной Д., той, у которой удалили глаз. И она неоднократно вдруг, делая перевязки Д., стала повторять: офтальмолог не лечит Д. Снимите записи с видеокамер. Узнайте, сколько раз на самом деле приходит офтальмолог. Вас обманывают, вам говорят неправду. Д. плохо. Ей нужна помощь.

На следующий день после того, как Д. увезла "скорая", доктор Мадоян вызвал К. и сказал, по ее словам так: вы слишком долго здесь находитесь, вам было назначено лечение, но я вынужден выписать вас обратно в СИЗО-6. А у К. тоже плохо с глазами. Ее выписали в течение нескольких, возможно, минут.

Я говорю: лично я хочу перед вами извиниться. Я знаю, что вам никогда не нужно было проблем. К.: а что вы извиняетесь? Это - мой действительно выбор. Д. было плохо. Я хотела, чтоб ей оказали нормальную помощь, и мы этого добились. Как у нее дела? Ей стало лучше, когда сняли неправильное лечение? Я рада. Мне много лет и я считаю, что поступила правильно. Я правду говорила. Не знаю, что теперь будет с моими глазами... но так надо было.

Ну что ж... добро пожаловать в клуб. Который не приносит ни счастья, а радость только такую, что мы вдруг подумали о других. Кто бы мог предположить, Елена Константиновна...

А, и насчет того, что я здесь... Чжу Анастасии Николаевне передайте привет. Обязательно передайте. И спасибо.

В плане? Ну что - в плане? Вот спасибо ей скажите за всё. Почему ей? А почему меня выписали? Ведь обещали лечить... Я же помню, когда она приходила. Вы думаете, это никак не связано? Ну... что ж... Но я говорила правду.

Я передаю. Мы хорошо помним, кто куда когда приходил. Я спросила с коллегой потом сотрудников: слушайте, а кто?.. Да ладно тебе. Вот точно не мы. Нормальный же была она человек... нам не мешала. Грамотный. О других заботилась. Может, она врачам мешала? Или... Ну, это не наше дело. Давайте о другом.

Матроска... Этот парень, член клуба взаимопомощи, уже не там и вспоминает. Руслан: когда мы всей камерой попросили выдать нам копии меддокументов, Самсон Валерьевич Мадоян пришел и очень рассердился. Он говорил: члены ОНК ничего не знают! Вам не должны ничего выдавать. И не дадут. Только следователю или адвокатам. Пусть делают запрос, как все. А мы сказали: ну так они вот нам нормы закона оставили... там написано, что это нам самим вы должны выдать документы. Выдайте, пожалуйста. Самсон Валерьевич тогда совсем рассердился и ушел. А потом нас оставили без прогулки и сказали: а вы еще с членами ОНК поговорите - еще дольше гулять будете. И не вывели. Но документы мы просили всё равно. Я: ну понятно, Руслан. Точно не хочешь кофе? Тут - неплохой. Не... я еще много хочу рассказать. Я там пять месяцев был. Больше - никогда.

СИЗО-6, чужие расклады. Женщины. Я не хочу сказать дурного, но мы хотим, чтоб стало лучше. Нас кто-нибудь слышит?

Блог Анны Каретниковой

Архив публикаций