1 Февраля 2010

Дело Алексея Соколова: кража, грабеж, разбой… но причем тут Алексей Соколов?

26 января в Богдановичском городском суде началось рассмотрение дела известного правозащитника Алексея Соколова. Алексей обвинен в совершении трех уголовных преступлений: грабеже, совершенном на предприятии «Уралнефть» 22 апреля 2001 года в городе Красноуфимск, Свердловской области, в краже сейфа, принадлежащего физическому лицу в городе Екатеринбурге в 2004 г. и разбое по отношению к ЗАО "Уралтермосвар" в г. Богданович Свердловской области 20 июня 2004 г.

В конце сентября 2009 г. предварительное расследование по уголовному делу было завершено и дело для разрешения по существу ГСУ при ГУВД по Свердловской области было передано в Ленинский районный суд г. Екатеринбурга. Однако судья этого суда Сивкова Н.О. отправила дело по подсудности в Богдановичский городской суд Свердловской области.

Дело поступило в производство судьи Васильева Владимира Викторовича. Предварительное слушание по делу состоялось 23 декабря 2009 г. Первое судебное заседание в котором дело рассматривалось по существу состоялось 19 января 2010 г. , однако сразу же было перенесено. В настоящее время дело рассматривается почти каждый будний день в Богдановичском городском суде по адресу: Свердловская область, г. Богданович, ул. Партизанская, 15А.

Единственными «доказательствами» по делу являются показания давно уже осужденных по этим эпизодам уголовников, которые, по прошествии стольких лет вдруг «вспомнили» об участии в преступлениях Алексея Соколова. Коллеги Алексея, правозащитники и общественные активисты считают фабрикацию уголовного дела против Соколова местью «правоохранительных» органов за его активную общественную деятельность: будучи членом «Общественной наблюдательной комиссии по контролю за местами заключения в Свердловской области», Алексей собирал информацию о нарушении законов со стороны сотрудников пенитенциарной системы.

По результатам проверок, проведенных Алексеем Соколовым и его товарищем - Дмитрием Рожиным, многие сотрудники ФСИН понесли наказание. И не случайно, что в это же время на Дмитрия Рожина тоже было возбуждено уголовное дело. Ему повезло больше и он пока находится на свободе, но деятельность Общественной наблюдательной комиссии оказалась сильно затруднена.

26 января 2010 года. День первый

В ночь с 25 на 26 января, мы выехали в Богданович. «Мы», это адвокат Роман Качанов, правозащитник Владимир Шаклеин, жена Алексея -- Гуля Соколова, введенная в процесс в качестве защитника, и я, журналист Глеб Эделев.

К нам должен был присоединиться московский адвокат Валерий Шухардин, но непредсказуемая зимняя погода не позволила его самолету вылететь вовремя. И вот, два часа по заснеженным дорогам, и мы в Богдановиче. Точнее -- в Сухом Логу. Это городок в 20 минутах езды от Богдановича. Здесь у нас «штаб» - задешево снятая трех комнатная квартира.

В самом Богдановиче снять квартиру не получилось. Распаковываем вещи, пьем чай, и в суд! Времени рассиживаться нет: заседание назначено на 9-30 утра. Городской суд встретил нас не радостно: дюжина судебных приставов, подозрительно на нас косящихся. И это -- не считая представителей конвойной службы и милиционеров.

Сразу же начались проблемы. После короткого допроса у проходной: «ты не адвокат, чо тебе здесь надо?», Начался обыск. «Что в карманах-рюкзаке-сумке, зачем у вас фотоаппарат-телефон-диктофон» и так далее, и тому подобное. Визуальным осмотром дело не ограничилось. При обыске использовалось некое устройство, как я потом узнал -- ручной сканер. Много лет по судам хожу, никогда ничего подобного не видел. Началась игра: «звенит-не звенит». Вроде все из карманов выложил, но как проведут этой палкой по штанам -- все равно звенит. Судебный пристав задумывается. На лице видна напряженная работа мысли. «А, у вас в штанах пряжка металлическая», - наконец соображает он.

У меня сложилось впечатление, что вся эта суета нужна лишь для того, чтобы найти повод и не пустить в суд нежелательных свидетелей происходящего. Наконец, от меня отстали. Но правозащитнику Владимиру Шаклеину, повезло меньше. У него нашли «запрещенный предмет». Страшное колюще-режущее оружие... открывашку. Впрочем, Владимир ничего пронести не пытался и предмет не скрывал. Он спокойно лежал у него в сумке. Как никак, человек из другого города в суд приехал. Как этой открывашкой можно кого-то уколоть или зарезать, лично я не представляю. Но вот как убедить в этом приставов?

Обстановка накалилась. Владимира окружило несколько приставов, и мы оказались отсечены от защитников Соколова, уже скрывшихся в зале суда. Приставы и на меня опять внимание обратили. Дескать, я тоже общественный порядок нарушаю. Вот только непонятно, как. Я никого не трогаю, стою молча, держа в руках диктофон. Понимаю, что ситуация не в нашу пользу. Нас -- двое, приставов -- с десяток. Других свидетелей нет. В нашей стране -- все возможно. Могут и задержать, и дело возбудить... будешь потом, сидя в кутузке, доказывать, что ты не верблюд. Впрочем, все ограничилось словесными разборками, укравшими у нас несколько минут времени.

Похоже, что указивки «сверху» на наше задержание нет, а своей цели приставы и так добились. На судебное заседание в этот раз мы не попали. Зал судебных заседаний, встретил нас закрытыми дверями и двумя приставами перед ними, отказавшихся пропустить нас с Владимиром на суд. «В зале нет места и у меня приказ начальства никого не пускать» - заявил молодой судебный пристав. Как оказалось, формально нас не пускают на открытое судебное заседание не по распоряжению судьи, а по указанию замначальника отдела судебных приставов Богдановичского района Валова Сергея Леонидовича. Вот уж не знал, что такие вопросы у нас судебные приставы решают! «Пока вы спорили, началось судебное заседание. Сначала вас не пускали, потому что в зале мест нет, а теперь, судебное заседание началось и вас тем более не пустим» - так объяснил свою позицию господин Валов.

Все это - вполне в логике событий: не для того суд из Екатеринбурга в маленький провинциальный город перенесли, подальше от глаз прессы и общественности, чтобы всяких там журналистов и наблюдателей на суд пускать!

Прошло около двух часов. Из зала суда вышли защитники, которым мы рассказали о своей проблеме. Адвокат Роман Качанов пообещал заявить судье ходатайство об обеспечении гласности судебного заседания, а мы с Владимиром решили подать жалобы на имя председателя суда и в службу судебных приставов, о чем честно сообщили не пускавшим нас господам в форме. Похоже, что наши совместные действия возымели силу: после обеда, не без небольшого препирательства, в зал суда нас допустили.

В этот день суд выяснял позицию подсудимых по предъявленным им обвинениям и мнение гражданских представителей потерпевших-юридических лиц, заявивших гражданские иски в рамках уголовного дела. Кроме того, суд начал допрос потерпевших -- сторожей предприятий «Уралтермосвар» и «Уралнефть».

Всего в суде восемь подсудимых: семеро заключены под стражу, а один -- под подпиской о невыезде. Сначала, судья выяснил у подсудимых, признают ли они себя виновными в инкриминируемых им преступлениях. Алексей Соколов заявил, что не признает себя виновным, а его уголовное преследование связано с его общественной и правозащитной деятельностью. Все остальные подсудимые (Аникин, Беляш, Григорьев, Маслов, Носков, Скорцов и Соколов Александр), полностью или частично признали свою вину.

После этого, началось судебное следствие. Были допрошены представители гражданских истцов. Они рассказали о том, что им известно об обстоятельствах вмененных подсудимым преступлений и в полном объеме поддержали свои исковые требования. Затем, начался допрос потерпевших -- сторожей предприятий. Как оказалось, ни один из них не видел преступников и не смог их опознать среди подсудимых. На них всех напали неожиданно, сзади, и нападавших они не видели.

Алексей Соколов спросил у потерпевших, слышали ли они разговоры преступников и были ли среди них люди с дефектами речи (сам Алексей сильно картавит). Сторожа сообщили, что разговоры слышали, но о чем говорили преступники, сказать не могут. Кроме того, разговоры людей с дефектами речи они не слышали. На этом судебное заседание завершилось.

27 января 2010 года. День второй

Второй день судебного заседания начался со вступления в процесс адвоката Валерия Шухардина, сотрудничающего с «Движением за права человека». Шухардин заявил ходатайство о разрешении судом фото и видео съемки. Это ходатайство вызвало бурную дискуссию. Алексей Соколов и его защитники ходатайство полностью поддержали, но против, единым фронтом выступили прокурор, все остальные подсудимые и их адвокаты, как правило не проявляющие особой активности.

Судья Владимир Викторович Васильев, отказал в ходатайстве Шухардина, на том основании, что все остальные участники процесса: и подсудимые с их защитниками, и прокурор, высказались против. В обосновании своей правовой позиции, судья указал, что заботится о правах подсудимых. «Послушное большинство» победило, а права меньшинства, в лице Алексея Соколова, судя по всему, мало кого заботят. Даже заявление Шухардина о том, что фото и видео съемка будет производиться только в отношении лиц, на нее согласных, не повлияло на позицию суда.

Должен заметить, что лично мне кажется странной совершенно пассивная позиция большинства подсудимых и их защитников -- адвокатов, назначенных судом. Я понимаю, что эти подсудимые полностью или частично уже признали свою вину, но ведь речь идет о больших сроках лишения свободы! Так что есть, за что бороться! Почему же подсудимые выполняют роль статистов на этом процессе? Или действительно, уже все решено заранее, и подсудимым нужно просто отсидеть положенное время?

А суд, тем временем начал допрос потерпевшего Ушакова, работавшего сторожем в ОАО «Уралнефть». Присмотревшись к подсудимым, потерпевший опознал двоих из них. Алексея Соколова, среди опознанных не было. Эти двое пили вместе с ним водку и дали ему тысячу рублей за молчание о произошедшем. Как он пояснил суду, к нему в сторожку зашли трое, напоили водкой, а потом, очнулся он уже в больнице. Как крали трубы, он не знает, не видел. После этого, большинство вопросов к потерпевшему крутились вокруг того, вливали ли водку ему насильно, или он пил сам, с удовольствием. Кроме того, присутствовавших интересовало, куда он дел тысячу рублей. Потерпевший заявил, что водку пил без удовольствия, а куда дел деньги, не помнит.

Потом допросили свидетеля, работавшего начальником транспортного цеха. Он мало что смог пояснить, и даже не смог ответить на вопрос, вернули ли его предприятию часть похищенного имущества. Еще один свидетель обвинения, следователь Красноуфимского УВД, рассказал, как было возбуждено в 2001 году уголовное дело по факту грабежа на предприятии «Уралнефть». И пояснил, что дело было прекращено, так как не было подозреваемых, а свидетель преступления Ушаков, во время опознания опознал статиста. Бывший следователь, так же не опознал никого из подсудимых. Мало что смог прояснить допрошенный в качестве свидетеля водитель, нанятый для перевозки краденого имущества.

Как выяснилось, далеко не все свидетели, вызванные по инициативе обвинения, явились для допроса в суд. Прокурор попросила суд подвергнуть не явившихся приводу и суд с ней согласился. Затем, судом был определен порядок исследования доказательств. Было решено, что сначала пройдет допрос свидетелей, а затем -- допрос подсудимых. Иначе, будет нарушено право подсудимых на защиту, пояснил суд свою позицию. На этом, судебное заседание закончилось. Мы вышли из зала в коридор и я поинтересовался у защитника Алексея Соколова Романа Качанова, сколько всего свидетелей вызваны в суд по инициативе обвинения. Как оказалось, их около пятидесяти человек.

Кроме того, будут еще свидетели, вызванные в суд защитой и, возможно, что суд по своей инициативе захочет кого-нибудь допросить. Так что несмотря на ударный темп, взятый судьей (процесс идет с утра до вечера почти каждый будний день), суд обещает быть долгим.

28 января 2010 года. День третий

В начале судебного заседания защитником Алексея Соколова, Валерием Шухардиным, было заявлено ходатайство об отложении судебного разбирательства, для того, чтобы защита смогла подготовится к процессу. Как объяснил защитник, 27 января защитники не смогли попасть к Алексею Соколову на свидание, для согласования дальнейших действий, по вине начальника ИВС города Сухой Лог, где после заседания суда находился Соколов. Начальник ИВС, с проворством, достойным спринтера, пробежал мимо ожидавших его в здании ИВС защитников Соколова, после чего, его больше никто не видел, а мобильный телефон начальника, был отключен. Сотрудники ИВС, в отсутствие начальника отказались допустить защитников на свидание с Соколовым.

Ходатайство адвоката поддержала прокурор, посчитавшая, что в противном случае будет нарушено право подсудимого на защиту. Суд удовлетворил это ходатайство и объявил перерыв в судебном заседании до обеда.

После обеда, был допрошен потерпевший, предприниматель, у которого был украден сейф, находившийся в офисе в Екатеринбурге. Этот потерпевший тоже не смог опознать никого из подсудимых, что и понятно: в момент кражи его в помещении не было.

После этого, было допрошено еще несколько свидетелей. Один из них, опрошенный по событиям июня 2004 года, когда произошло хищение на ЗАО «Уралтермосвар», опознал одного из подсудимых, Носкова, который оказался бывшим работником этого предприятия.

Другой, пожилой дедушка-охранник, пришедший на работу в «Уралтермосвар» на следующее утро после хищения имущества, ничего существенного не сказал, но зато изрядно позабавил публику. Народная мудрость, вкупе с народным фольклором на грани цензурности, так и перли из этого свидетеля. Зал ухахатывался и даже судья не мог сдержать улыбку. На такой веселой ноте, судебное заседание в этот день закончилось.

29 января 2010 года. День четвертый.

То, что суд назначили на пятницу, удивило защитников Соколова. Во время устного общения, судья сообщил защите, что суд будет проходить по вторникам, средам и четвергам, полный рабочий день. Это связано с тем, что в соответствии с внутренними инструкциями ФСИН, заключенные на выходные должны быть доставлены из Богдановича в СИЗО, которое находится в городе Камышлов, а на доставку зека из СИЗО и обратно, нужно время.

Так что внеплановое судебное заседание оказалось коротким и продолжалось до обеда, чуть больше двух часов. За это время удалось допросить водителя машины, перевозившего краденое имущество в 2004 году. Этот свидетель опознал среди подсудимых своего знакомого Маслова, который и предложил ему перевезти имущество. При этом, водитель категорически отрицал свою осведомленность о том, что перевозимое им имущество -- краденое.

Вообще, свидетель вызвал у меня странное ощущение вконец запутавшегося человека. Его показания в суде, сильно отличались от показаний, данных им на следствии. Начиная от суммы, полученной водителем за работу (в протоколе -- 15 тысяч рублей, а в суде -- 5 тысяч), и заканчивая количеством людей загружавших и разгружавших похищенное. По сути, свидетель сознался в том, что следователь Банников дал ему составленный им протокол, который свидетель подписал, не читая.

Конечно, человека можно понять: на следствии, он сначала был подозреваемым, а в суде, выступал как свидетель обвинения. Так что у него был стимул подписывать не читая все, что бы ни написал следователь. После таких показаний, свидетель получил постановление о прекращении уголовного преследования в отношении себя.

Закончилось судебное заседание допросом сотрудника Чкаловского ГИБДД города Екатеринбурга, который пояснил, что в 2004 году была получена ориентировка на грузовую машину с похищенными трубами. Похожая машина была обнаружена в Екатеринбурге припаркованной на территории Чкаловского района в частном секторе. Были вызваны сотрудники уголовного розыска и совместно с ними, была организована засада. Через несколько часов подъехала легковая машина, из нее вышли люди, три или четыре человека и подошли к грузовому автомобилю. Было принято решение задержать этих людей. Потом они были переданы следственным органам и что с ними произошло дальше, он не знает.

После этого допроса судья Васильев назначил следующее судебное заседание на 9 часов 30 минут, во вторник, 2 февраля 2010 года.

Итак, закончилась первая неделя судебного следствия по так называемому "Делу Алексея Соколова". Вот только дела, пока не видно. Ни один из допрошенных потерпевших и свидетелей, вызванных в суд по инициативе обвинения, не показал на Алексея как на человека, имеющего хоть какое-то отношение к преступлениям, в совершении которых его обвиняют.

Сам Алексей выглядит похудевшим, но бодрым. Он единственный из подсудимых, занимающий на этом суде активную позицию. На ровне с защитниками, он участвует в процессе, задает вопросы свидетелям и потерпевшим. Даже внешне, интеллигентный Алексей сильно отличается от сидящих рядом с ним уголовников. Уж не знаю, какие там "тузы в рукаве" прячет следствие, но пока, Алексей - лишний на этом "празднике правосудия". Не место ему на скамье подсудимых. Совсем не место.

Глеб Эделев, специально для ДПН ИНФОРМ, «МСТ-Информ» - Богданович – Екатеринбург, 26 января - 1 февраля 2010 года

Архив публикаций     Читайте также:

29/04/2010 В Екатеринбурге арестован правозащитник Алексей Соколов   -   Главное /