29 Ноября 2012

Левый учитель хорошему не научит

В городе Дзержинске нижегородской области 22-летнего преподавателя истории Андрея Рудого вызывают на беседы в полицию. Потому что педагог рассказывает детям о политике, участвует в протестных акциях и сжигает портреты людей, "похожих на лидеров государства".

Андрей Рудой — координатор местного отделения "Левого фронта". Это он вместе с еще полусотней активистов оккупировал нижегородский кремль (акция "оккупай НН") и после принятия драконовского закона о митингах забрасывал администрацию уведомлениями о массовых шествиях за батоном. Теперь, с сентября месяца, Андрей преподает историю в Дзержинской школе, формирует местное отделение Левого фронта и устраивает митинги. Такая активность заинтересовала правоохранительные органы. Рудой написал в своем блоге, что его вызвали на допрос, где сообщили, что органы проводят проверку для возбуждения уголовного дела по ст.213 УК РФ "Хулиганство". Основанием для проверки стали фотографии, опубликованные в его социальных сетях — на снимках, "человек, похожий на Рудого, сжигает портреты людей, похожих на президента, премьера и патриарха России". PublicPost поговорил с активистом-педагогом о школе, сожженных фотографиях и походах в прокуратуру.

— Вы написали в своем блоге, что из-за опубликованных фотографий сжигания портретов Путина, Медведва и патриарха вас вызвали на допрос. Что это за фотографии? Это была какая-то акция?

Нет, нет. Это было даже не в публичном месте. Это было где-то вообще случайно, года два назад. На фото изображено, ну, скажем так: человек, похожий на меня, сжигает портрет человека, похожего на Путина, портрет человека, похожего на Медведева, и человека, похожего на патриарха Кирилла. Висели себе эти фотографии, никому не мешали. Они были в закрытом альбоме в моем аккаунте "ВКонтакте". Но после реформы "ВКонтакте", где фотографии отдельной лентой появились над стенкой с записями, они там всплыли. И всплыли только тогда, когда я годы спустя внезапно для себя стал работать учителем в школе. Я не знаю, честно говоря, кто написал на меня жалобу. Вполне возможно, что родители, вполне возможно, что сами работники Центра "Э". Я убрал эти фото, когда началась эта вся история с жалобами.

— Когда это началось?

Поначалу все это было на уровне администрации школы: первая жалоба на меня была еще в сентябре. В ней было написано, что я некорректно высказываюсь на уроках о нынешней политической ситуации в стране, что допускаю какие-то оценочные суждения относительно все тех же лиц и еще местного главы, тогдашнего мера Сопина (сейчас его уже сместили). Со мной была "проведена беседа". Я принял все это, учел, так сказать, замечания администрации школы, у меня с ней хорошие отношения. Все понятно: молодой учитель, кто ошибок не делает? Поговорили, все решили. Прошло потом какое-то время, я спокойно веду уроки, ученики спокойно учатся, и вдруг появляется вторая жалоба на меня, которая уже была направленная во все органы, в какие только можно: и в ФСБ, и в прокуратуру, и в полицию, и в администрацию школы. И вот уже больше месяца это длится.

— Что было во второй жалобе написано?

Мне не дали ее отксерокопировать. Но суть в чем: дескать, учитель истории допускает нелицеприятные высказывания о наших главах государства — президенте Путине и премьере Медведеве, а также он вообще экстремист, какой-то активист в левом движении и то, что всякие непотребности у него в интернете, и в соцсетях школьники в друзья добавлены. Да, действительно, я без всякого высокомерия отношусь к своим ученикам, пообщаться всегда с ними рад, тем более на темы, которые относятся к учебе. Я добавлял по-первости их в друзья, но, естественно, теперь их пришлось удалить.

Вторая жалоба собирала достаточно обильный материал по всей моей биографии.

— Т. е. какой-то очень заинтересованный вами человек ее составлял?

Да! Она очень грамотна составлена. Если родители, то очень грамотные, все достаточно обстоятельно расписали, в жалобе призывают привлечь меня к дисциплинарной ответственности. Кто-то действительно хочет проучить меня как минимум. Но сначала это было на уровне бесед — ФСБ, прокуратура, они приходили в школу. Они говорят — знаете, вот такая жалоба поступила. Я им объяснил, что там все раздуто и в каком-то гипертрофированном виде представлено. По каждому пункту дал им свой ответ. Кстати говоря, к фотографиям они совершенно не цеплялись, их больше интересовало, говорю ли я что-то о политике на уроках или нет.

— А вы говорите?

После того, как была проведена со мной беседа, я очень корректно себя веду на уроках.

— А до беседы с директором школы что вы на уроках говорили детям? "Путин — вор"?

Нет, я даже не говорил фразы "жулики и воры", хотя, кстати, в жалобе такое есть, якобы я так высказывался. Видимо нравится кому-то эта формулировка. Я только отпускал некоторые комментарии в строну нашей избирательной системы, в сторону социальной политики правительства, то есть антисоциальной, если уж называть вещи своими именами. И все. Когда уже вопрос был фактически исчерпан, я думал, что всем все объяснил, со всеми все улажено, —тут уже приходит и прокуратура с проверкой, причем психологи какие-то в классы нагоняются с тестами к ученикам, с вопросами типа "не обсуждаете ли вы в классе какие-то политические вопросы на уроках истории". Со мной беседы проводят, это был фактически допрос — протокол составляли, все как надо. Я думал, что теперь уже все, прокуратура проверила, куда уж дальше? А вот вчера вызвали меня в отделение полиции и пытаются идентифицировать это уже как хулиганство, причем не мелкое, а уголовно наказуемое. Я, честно говоря, в шоке.

— Как хулиганство органы расценивают сожжение портретов "вождей"?

Да, это. Плюс они задавали вопросы о моей политической и общественной деятельности и, опять же, какие высказывания я допускал на уроках. Потому что они спрашивали точные формулировки моих слов, а как я могу их им сказать, когда это было больше двух месяцев назад? Но сказал, что фразу "жулики и воры" я не употреблял. Очень обидно, что администрация школы — заложники этой ситуации.

— Вам сообщили в прокуратуре, какие у них дальнейшие планы в отношении вас?

Сейчас идет предварительная проверка: возбуждать дело или нет. Если будет возбуждено, то встанет вопрос о моем увольнении с работы, потому что я не могу находится под следствием и продолжать работать в школе. Тут даже заступничество администрации школы ни к чему не приведет, потому что учитель не может находится под уголовным следствием.

— Почему вы стали активистом Левого фронта?

На самом деле тут мои личные политические взгляды, которые сформировались; учеба на истфаке этому поспособствовала. Мой интерес к истории вообще, который был еще в школе, сформировал мои взгляды на действительность и политику. Методом отбрасывания лишнего я пришел к тому, что единственной реальной оппозиционной силой является Левый фронт. Можно еще Российское социалистическое движение, конечно, назвать, но все-таки "Левый фронт" мне ближе по программе.

— Известны ваши акции в Нижнем Новгороде — "оккупай Нижегородский Кремль" и "шествие за батоном". А в самом Дзержинске, где вы сейчас живете, вы организовывали какие-нибудь акции?

У нас было шествие в защиту устава города и последующий митинг, в котором я принимал участие и выступал на трибуне. Кстати, после этого шествия и митинга со мной все правоохранительные структуры и начали знакомиться. Это было в конце сентября.

— В городе вас знают как активиста Левого фронта. В школе с этим нет проблем?

Администрация школы не заинтересована в моем выдавливании, учителями не разбрасываются. Я неплохо преподаю свои предметы — это раз, во-вторых, долго придется искать мне замену.

— А ваши ученики проявляют заинтересованность к политике и оппозиции?

Да, они спрашивают, что такое Левый фронт, со скольких лет можно вступить и т. д. Они продвинутые, по интернету лазают, но я как учитель не могу проводить агитацию или даже отвечать на любопытные вопросы. Потому что в школе очень много ушей и глаз. Даже если большая часть из них настроена в мою пользу, то есть люди, которые могут без задней мысли сказать родителям, а родители уже пожаловаться. Ситуация щекотливая.

Евгений Нателашвили, «PublicPost» - 28 ноября 2012 г.

Архив публикаций