26 Июня 2012

Дело шитое, материал заказчика. А кто заказчик? О деле Константинова

Вам когда-нибудь приходилось доказывать, что вы – не монстр? И вам не кажется, что это оскорбительно и абсурдно – доказывать подобное?

Иногда мне кажется, что все это происходит в дурном сне или на съёмочной площадке фильма ужасов, причем, низшей категории. Ну не может такого быть в реальной жизни! Не может вся мощь государственной машины: МВД, прокуратуры, следственного комитета, ФСБ, судов обрушится на приличного московского парня только за то, что он выступил на нескольких митингах.

Не знаю, допустим, лозунг «Хватит кормить Кавказ» показался кому-то из кремлевских небожителей святотатством, но ведь это еще не повод для того, чтобы сфальсифицировать целое уголовное дело. Да еще по такой серьезной статье, как 105 – убийство. Да еще при наличии стопроцентного алиби, да на показаниях единственного (до крайности сомнительного) свидетеля! Ведь это какая ответственность: не просто посадить невиновного, но и оставить на свободе реального убийцу!

Государство без преувеличений объявило войну моему сыну – Константинову Даниилу Ильичу, 1984 года рождения, дипломированному юристу, семейному человеку.

5 декабря в Москве на Чистых Прудах проходил один из первых митингов «За честные выборы». Даниил участвовал в этой акции, был задержан полицией и препровожден в ближайший РОВД. Там его не поместили в общий обезьянник ( так называется на ментовском жаргоне общее помещение), но отвели в отдельную комнату и оставили один на один с неким мужчиной характерной непримечательной внешности. Этот человек не представился, лишь помахал перед носом Даниила гербастым удостоверением и заявил, что он сотрудник Центра «Э» (Управление по противодействию экстремизму МВД РФ).

А дальше началось то, с чем обычно можно столкнуться лишь в крутом детективе, да еще поставленном в театре абсурда.

Данилу попытались завербовать. Во время этого разговора и выяснилось, что политическая деятельность Даниила Константинова уже несколько месяцев находится в поле зрения Центра «Э», что любое упоминание слова «русский» в политическом контексте считается экстремизмом, а компания «Хватит кормить Кавказ» приравнивается к государственной измене.

Общий смысл речи сотрудника Центра «Э» свелся к тому, что на товарищей по политической деятельности нужно регулярно стучать, и тогда все будет в порядке. И лозунги могут тогда быть любыми… Именно так все и преподносилось.

А если, мол, заартачишься – «в асфальт закатаем»! И далее - совсем страшная угрозу: «Там, где я - или труп, или большой срок».

Наверное, я плохо воспитывал сына: говорил ему, что доносить на товарищей гнусно… Короче говоря, Даниил от вербовки категорически отказался.

Скоро эта история получила неожиданное развитие. Один из приятелей Даниила был вызван в Центр «Э» на профилактическую беседу, в связи с тем, что он также участвовал в разных митингах.

Там молодому человеку устроили форменный допрос, причем вопросы касались главным образом моего сына. Об этом допросе вскоре стало известно Даниилу, он воспринял ситуацию достаточно серьезно, но и не подумал срываться, «уходить в подполье», или бежать из страны. Наоборот, он активно участвовал в протестном движении, организовывал митинги, стал одним из координаторов «Гражданского совета» - общественной структуры, координирующей акции «За честные выборы».

22 марта карательная акция в отношении моего сына вступила в решающую стадию. В 9 часов утра одновременно три оперативные группы вломились с обыском в квартиру, где Даниил проживал вместе с женой, ко мне домой, где он официально зарегистрирован и ко мне в офис.

Основание для обысков – обвинение Даниила в убийстве, которое произошло 3 декабря 2011 года. Но что характерно: в постановлении на проведение обыска через запятую с убийством упоминалась политическая деятельность Д. Константинова.

Мой сын был арестован, а вся имеющаяся у меня в офисе оргтехника и большая часть документации вывезена. Тогда я не мог понять, зачем спецслужбам понадобились мои компьютеры и рабочие документы, ведь Даниил в моем офисе не работал.

Разумеется, ничего не нашли. Как не нашли никакой экстремистской литературы (теперь вспомнили старый добрый термин – «антигосударственная литература»), наркотиков и оружия. Изъяли, правда, два старых кухонных ножа…

В течение нескольких часов я пытался установить, где мой сын. Позже выяснилось, что все это время его просто возили по городу и под угрозой пистолета пытались допрашивать, показывали фотографии, требовали показаний на оппозиционных деятелей, включая Навального и других известных лиц. Славу Богу, мой сын нашел в себе мужество не отвечать вообще – он ушел на 51 статью.

Наконец Даниила привезли в Чертановский СК. Слава Богу, мы с адвокатом успели вовремя. Не хочется думать, что могло бы там произойти, как происходит везде, где нет свидетелей.

Итак, «дело». Вечером 3 декабря прошлого года возле станции метро «Улица академика Янгеля» был убит мужчина. Убит в групповой драке. Убит хорошо поставленным, отработанным ударом ножом в сердце. Свидетелю драки удалось убежать, и о том, что его приятель был убит, он узнал только от полицейских.

И вот этот свидетель вдруг стал первым и основным «свидетелем». Который сначала не помнил не только событие, но даже день и месяц. А потом вдруг вспомнил! И это - после нескольких опознаний (в нарушение всех норм УПК). Так что «свидетель» у нас серьезный – неработающий приезжий, с неоконченным школьным образованием, привлекавшийся в юности за воровство. Но ведь с чего-то им надо было начинать, верно?

Напомню, что попытка вербовки и запугивания Даниила сотрудником Центра «Э» относится к 5 декабря прошлого года. Первый допрос «свидетеля» произошел накануне, и задачи свалить убийство на конкретного человека у полицейских еще не было. Она была поставлена позже, отсюда, полагаю я, и бесконечные противоречия в показаниях свидетеля.

Но заказ был выполнен халтурно. По крайней мере, пока мы предпочитаем именно эту версию. Вечером 3 декабря, в то самое время, когда произошло убийство, мы праздновали в ресторане на другом конце Москвы день рождения моей супруги и матери Даниила. Этому факту есть и другие свидетели. Расстояние между рестораном и местом убийства по прямой – 20 километров. Самолета у Даниила нет. Алиби стопроцентное.

Тем не менее, моего сына арестовали и отправили в камеру. Так Данила оказался в Матросской тишине.

Несколько слов о том, как в современной России проходят суды. Об этом сейчас очень много пишут, но для того, чтобы получить о российском суде полное представление, судебную пародию нужно увидеть собственными глазами. То, что происходит в зале суда, не более чем декорация.

Решения принимаются заранее в тиши кабинетов. Ничего похожего на равенство сторон, на состязательность в российском суде нет. Обвинительный уклон налицо, мера пресечения в 99 случаях из 100 – заключение под стражу. А уж если дело заказное, да еще политическое, у защиты никаких шансов.

Об этом свидетельствует беспрецедентный спектакль, организованный спецслужбами на первом же суде по мере пресечения. Обычно подозреваемого доставляют в суд 2-3 полицейских, больше не требуется. В нашем случае Даниила охраняли 15 спецназовцев, в масках, бронежилетах, с боевыми автоматами в руках. Что это, как не акция устрашения?

А тот факт, что суд отказал адвокатам в законном праве на предварительное ознакомление с материалами дела, сославшись на его секретность?! Потом выяснилось, что особой секретности нет, но в деле присутствует некий тайный засекреченный свидетель…

Итак, Даню держат в «Матросской тишине» по обвинению в убийстве, которого он физически совершить не мог. А как же алиби? Алиби заявлено, свидетели опрошены, следственные действия в ресторане, где 3 декабря все мы находились, произведены.

И что? Ничего. Вот уже три месяца следователь следственного комитета по Южному административному округу г. Москвы господин Алтынников не может дать оценку заявленному и проверенному алиби. А суд послушно пролонгирует меру пресечения. А невиновный сидит в тюрьме. Чтобы было повеселее, приведу факт с одного суда – там вовсе в документах вместо фамилии Константинов была фамилия Ыбышов (не шутка, спросите у тех, кто там был). То есть просто лихорадочно быстро засунули первую попавшуюся бумажку из чужого дела. Для суда сгодилось….

Как такое возможно? Ведь к делу Даниила Константинова привлечено немалое общественное внимание: в прокуратуру и следственный комитет ушло несколько запросов депутатов Государственной Думы, поступило обращение от Общественной палаты, выразили свою обеспокоенность различные правозащитные организации, известные политики и общественные деятели. В ответ практически никакой реакции.

В чем дело? Кто заказал Даниила Константинова? То, что речь идет о политическом заказе, несомненно. В деле присутствуют материалы, свидетельствующие об очень высоком уровне заказчика. В частности об этом говорит состав оперативных групп.

А между тем по делу продолжают вызывать свидетелей, не имеющих к этой драке никакого отношения. И продолжают задавать вопросы, касающиеся политической деятельности моего сына.

Кому и чем он так помешал?

Кому персонально, к сожалению, не знаю. А вот чем – догадываюсь. Сегодня большинству наблюдателей очевидно, что сила протестного движения в единстве трех его основных отрядов: левого, либерального и националистического. Расколоть протестное движение, значит моментально свести его на нет. А о желательном единении всех трех сил пишет даже М.Ходорковский.

Самое страшное преступление сегодня – просто быть нормальным. Уметь слышать и понимать. Разве можно не понять левых, когда они говорят о чудовищном социальном неравенстве? Разве можно не понять правых, которые выражают недовольство проводимой национальной политикой? Разве можно не понять либералов, когда они говорят о базовых демократических ценностях? Мой сын умеет слышать и понимать.

Даниил одним из первых высказался за участие в совместных акциях оппозиции, причем всегда настаивал на принципиально ненасильственном характере этих выступлений, и не случайно его избрали координатором фракции националистов в Гражданском совете.

Думаю, что этот факт, в сочетании с принципиальным отказом от сотрудничества со спецслужбами и вызвал ярость у некоего «большого начальника». Я пока не знаю его фамилии, но уверен, что все тайное рано или поздно становиться явным.

Итак, первое и самое простое сопоставление. Угроза заказа была – и он исполнен. Пацан сказал, пацан сделал. И у цента Э, и у ФСБ есть планы по посадкам, а тут еще какой-то паренек с гонором попался, не пожелал стучать. Это первая версия, будем пока считать ее основной.

Есть, конечно, и еще версии. Но для этого придется копаться в «тайнах Мадридского двора», а делать этого совершенно не хочется. Мутит уже от всего, если честно. Факт тот, что любая версия – страшная. Она страшна ощущением беспощадности и безнаказанности, готовности правоохранительной машины сделать что угодно с кем угодно.

Но и это не самое страшное. Что бы они дальше не пытались фальсифицировать, они ничего не смогут сделать с тем днем. Праздничным днем, который прошел в кругу семьи и друзей. И свидетелей того дня будет со временем только прибавляться. И что с того? Справедливость рано или поздно восторжествует?

Как бы не так.

Как вы себе это представляете? Чтобы сами органы признали свою собственную фальсификацию чудовищного уголовного дела? Что один придумал (статья), другие дали санкцию (статья), третьи исполняли (статья)? Кто-то в это верит? В несколько десятков уголовных дел на крупных чинов спецслужб? Вы же знаете – там друг друга не сдают, там друг друга покрывают. Любой ценой – дальше додумывайте сами.

Нам страшно. А вам? Завтра к любому могут прийти не только с обыском, но и с обвинением в том, что ваш ребенок ездит в метро, от нечего делать плюет в людей и режет их ножичком.

Кстати, хорошо бы напомнить и о том, что в московском метро продолжает ездить человек, который профессионально обучен убивать с одного удара. И вот он – на свободе. Но это как раз никого не волнует, это сущая безделица по сравнению с честью мундиров.

Страшно и всем тем, кто бывает на судах по делу Данилы. Кто видит весь беспредел, кто в тесных комнатах судов, набитых для антуража сотрудниками Центра «Э», слышит эхо гласа вопиющих в пустыне под названием «российское правосудие». Сколько их уже было? Мы же не первые, надо полагать, в этом самом гуманном суде в мире.

А нам с сыном нужно запастись мужеством и терпением. Впереди новый суд по избранию меры пресечения, он должен состояться до 4 июля.

Следите за этим делом, поверьте, оно касается не только нашей семьи. Оно касается всех нас.

Илья Константинов для блога «Константинов Даниил. Записки полизека»

Архив публикаций     Читайте также:

03/04/2012 По обвинению в убийстве арестован глава организации «Лига обороны Москвы»   -   Главное /